2.
Настроение сегодня было приподнятым. В сумке лежал пакет с апельсинами и яблоками. Подарочек.
Стемнело.
Звёзды весело поблескивали. Я еле сдерживала улыбку. Хотелось скакать вприпрыжку, как в детстве, но, в то же время, не хотелось вызывать внимание у прохожих.
Весело-весело, прыг-прыг-скок! Я пролетела по каменным ступенькам и забарабанила в дверь.
— Тра-та-та, тра-та-та! — напевала я какую-то песенку.
Дверь таинственно приоткрылась. Заинтригованная, но не потерявшая инстинкта самосохранения, я толкнула дверь рукой. Темнота. Тишина.
— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — крикнула я в темноту.
Лязг где-то в темноте. Я опасливо отошла от двери. Сразу вспомнились фильмы ужасов, где люди так же стояли перед дверными проёмами, как вдруг чья-то чудовищная лапа схватит их и за доли секунды утащит во тьму. Вот главный герой говорит какие-то общие фразы, типа, «мы должны раскрыть эту тайну» или «кто, если не мы» и т. п. Открытая дверь непроницаемая тьма, герой перед входом, на его лице написаны отвага и мужество, голова чиста, сердце горячо, руки холодны и… сфинктер напряжён. На всякий случай.
Вот он стоит перед дверным проёмом, минут пять медлит, а, вернее, тупит. И только он собирается сделать шаг, как с чудовищным свистом из тьмы вылетает лапа монстра, хватает его за талию и утаскивает в дом. Одно мгновение. И его уже нет. А! Ещё захлопывается дверь. Затем секунд пятнадцать гробовая тишина, и, наконец, мы слышим леденящие душу крики человека, который умирает явно не по своему желанию.
Следующий кадр: дом, газон зеленеет, солнышко ярко светит, птички поют…
Весна!
Дверь угрожающе заскрипела.
— Интересно, что испытывают люди, когда с ними такое происходит? — спросила я у неба.
Некоторые вопросы у неба лучше вообще не спрашивать. Особенно у ночного.
Оно ведь и ответить может.
Но это я поняла слишком поздно…
Я успела только напрячься, когда услышала шорох в доме. В следующее мгновение из проёма вылетела какая-то клешня и вдёрнула меня в дом.
— Дениииис!! — истошно завопила я, летя через тьму.
Дверь захлопнулась, оставив меня во тьме.
Клешня отпустила меня. Зажёгся тусклый свет. Я нервно огляделась. Всё как и в прошлый раз, разве что тихо и кроме меня никого не было. Внезапно полилась с потолка песня Pussycat Dolls — When I Grow U. Я удивленно осмотрела дом. С лестницы спускались пять девушек, пританцовывая и напевая слова песни.
Я улыбнулась. Забавно, однако. Девушки медленно шли вниз, движения их танца были незамысловаты, поэтому секунд через тридцать, я начала им подтанцовавыть. Слова я знала, поэтому тихонько подпевать им не составляло никакого труда. Через минуту мы танцевали уже вместе, каждая своё, но от этого было ещё эффектней…
А вонна би…
На проигрыше мы слились в одно целое. Собрались в кучку, назад, два шага вперёд, поворот, качнуть бёдрами, прогнуться, пустить волну, поворот, все вместе пять шагов вперёд, разойтись всем в стороны, маленькое соло с моей стороны, махи руками, показать отличную растяжку, присесть, ноги в стороны, вместе, медленно эротично подняться, вызывающе тряхнуть головой, облизнуться…
Музыка стихла. Девушки колокольчиками засмеялись.
— Спасибо, девчонки, — улыбнулась я.
— Ты — молодец, — сказала одна из них.
— Благодарю. Вы отлично танцуете.
— Группа — сила, — тихо произнесла другая девушка.
Вновь рассмеявшись, девушки рассыпались цветочной пыльцой.
— Ну, Денис… — восхищённо сказала я.
На кухне было пусто. Я заглянула в холодильник. Всё было, как и в прошлый раз, на средней полке по-прежнему царила тьма. Я чиркнула зажигалкой, пытаясь осветить тьму, но из мрака выскочила уменьшённая модель той клешни, что утащила меня, и резким движением украла зажигалку, спрятав её во мраке.
— Вот зараза! — выругалась я. — Чем я теперь от книжек буду отбиваться?!
Холодильник что-то пробурчал и закрыл дверцу.
— Зашибись! — прошипела я.
Открыла кухонный шкафчик. Достала доску для резки овощей, ножик, тарелочку. Вынула из сумки пакет с фруктами, помыла их и начала чистить апельсины.
Через минуту пришлёпало Оно, учуяв запах.
— Цитрус? — замурлыкало Оно, кружа как домашний кот возле моих ног.
— Цитрус, цитрус, — потвердила я. Оно часто запульсировало и начало карабкаться по моим ногам, цепляясь острыми коготками за джинсы.
— Ну, точно кот! — засмеялась я, отдирая Оно от штанов. Посадила на стол рядом с миской и строго сказала. — Подожди! Сейчас всё приготовлю, тогда поешь. Учись быть эстетом!
-Учусь! — подтвердило Оно, жадно сглатывая слюну.
Брызги капелек с кожуры веером падали на Оно. Оно в ответ счастливо жмурилось, беспрерывно чихая.
— Слушай, — спросила я, раскладывая апельсины и яблоки на тарелках. — А ты не пробовало в ту тьму в холодильнике залезть?
— Зачем? — спросило Оно, облизываясь.
— Ну… просто, из интереса?
— Цитрууус, — заныло Оно. — В обмен на информацию!
— Ладно, — согласилась я. — Но кушать мы будем в зале!
Оно соскочило со стола и, возбуждённо мурлыкая, ушлёпало в зал. Я взяла тарелки с фруктами и пошла за ним.
Старая запылённая лестница неловко скрипела под тяжестью наших тел. По перилу скатывалась мышь, поднимая тучу пыли; заметив меня, она ловко перепрыгнула мне на плечо.
— Привет, — улыбнулась я. — Присоединишься к нашей скромной трапезе?
— Обязательно, — хмыкнула мышь. — Крысы опять ушли тусоваться к Золушке, а мне там скучно!
В зале было мрачно и сыро. Шелестели портреты, едва слышно переговариваясь между собой. Оно ушлёпало за мокрой тряпкой для стола и свечами, мышь пошла гнать рыцарей на колку дров. Я стояла около дивана, вслушиваясь в шёпот картин.
В дверь тихо постучали, и тут же неясная тень скользнула в зал. По запаху перегара я признала Гагарина.
— Оно… — прошипел Гагарин. — Где ты, сволочь?
— За свечами уползло, — ответила я. — Фрукты будешь?
— Буду, — смягчился космонавт.
Вся эта посиделка напоминала мне какую-то безумную идиллию. Оно, пульсируя, сидело на моих коленях и звучно кушало апельсин. Гагарин, расслабившись в кресле, раскуривал трубку. Доспехи двух рыцарей изредка подкидывали дров в камин. Мышь, наевшись, спала на столе среди расставленных в непонятном порядке свечей. Я рассматривала картины. Было безумно уютно: треск поленьев, запах табака и фруктов, чавканье Оно, скрип лат, шёпот портретов, приятный полумрак и тихое сопение мыши…
— И всё же, что скрывается в темноте холодильника? — спросила я.
Латы угрожающе заскрипели. Оно пожало плечами и зачавкало ещё громче.
— Космос, — вкрадчиво ответил Гагарин, пыхая трубкой.
Я не заметила как открылась дверь, и в зал бесшумно прокралась целая компания подушек и одеял. Одна из подушек запрыгнула на мой диван, а клетчатый плед мягко подтолкнул меня, приглашая расслабиться. Последнее что я помню, проваливаясь в пушистый сон, это то, как два жёлтых одеяла перенесли Гагарина на разложенное кресло, и пульсирующее тепло Оно возле груди.
Очнулась я от сладкого сна, когда вторая подушка заботливо прикрывала моё лицо от ярких лучей солнца, нагло пробивающихся через плотные шторы. Оно было тёплым и еле слышно пульсировало. Я аккуратно слезла с дивана. Оно не проснулось. Я собрала апельсиновые шкурки и ушла на кухню. Забрав сумку, я вышла в коридор. Огляделась. Клешни не было видно.
Я выдохнула и вышла из души.
— Я ещё вернусь…
22.11.2010……Dark.Wolf.Leksa……….